Дуэль грушницкого и печорина описание кратко. Дуэль между печориным и грушницким - отчаянный и необдуманный шаг
Одним из главных персонажей романа "Герой нашего времени" М.Ю.Лермонтова является Григорий Александрович Печорин. Произведение построено таким образом, чтобы наиболее полно раскрыть характер данного героя. Ведь образ Печорина собирательный, в нём автор хотел показать героя времени. Именно поэтому все эпизоды являются значимыми и по очереди раскрывают то одну, то другую грань личности героя.
Дуэль Печорина с Грушницким является очень показательным моментом характера Печорина, а также показывает насколько он отличается от того же Грушницкого и других героев. Печорин вынужден просить вызов на дуэль, вследствие того, что Грушницкий начал плести интриги и распространять недобросовестные слухи.
Перед дуэлью ГригорияАлександровича занимают важные вопросы, он задумывается о том, для чего жил. В ходе размышления он приходит к тому, что не смог угадать своего предназначения. Именно здесь раскрывается важная черта характера Печорина, это его честность перед самим собой. Сосредоточенное состояние позволяет ему увидеть красоту утра по дороге к месту дуэли. Несмотря на большой риск Печорин контролирует себя и являет образец самообладания.
Грушницкий не смог осуществить свой хитрый план и не выстрелить в Печорина. Но его самолюбие не позволяет ему признаться во всём. Он становится жертвой своего неудачного предприятия против Печорина, который ведёт себя весьма благородно. Даже зная о замысле врагов, он всё де лаёт шанс Грушницкому.
После дуэли Печорин чувствует себя подавленным, солнце, которые до этого события казалось ярким, теперь кажется ему тусклым. Дуэль заставила героя много перечувствовать и передумать, а это очень важно для развития его личности.
В данном эпизоде автор поставил героев перед лицом смерти. Противоречивый характер Печорина раскрывается здесь в полной мере, как и мелочность натуры Грушницкого. Печорин убивает его не от злости, скорее он ещё не готов переступить через общественное мнение. Эта сцена показывает героя времени таким, каким видел его автор
Сочинение на тему Дуэль Печорина и Грушницкого
При помощи описания дуэли Лермонтов хотел более точно передать характеры героев. С самого начала произведения перед читателем представляется два совершенно противоположных героя. Грушницкий больше романтик, который идет больше за модой, а не за душой. Из этого следует, что Грушницкий играет свою жизнь и свои чувства, подстраиваясь под окружение. Он наполнен ненастоящими чувствами.
Важную роль играла дуэль для Печорина. Он вполне настроен на смерть и готов умереть. Печорин решается изменить правила дуэли, выбирает опасное место, где нет ни малейшего шанса на выживание. Таким место была выбрана вершина горы.
Изначально была заметна ненависть Грушницкого к Печорину, нельзя назвать точной причины, но противник явно был мудрее и сильнее.
Грушницкий идет на дуэль зная, что проиграет и так получается, что он не может даже выстрелить. Печорин всячески пытался пойти на примирение, давал возможность противнику уйти, но тот в свою очередь продолжал играть в свою игру не понимая, что заходит слишком далеко.
Описание дуэли можно разделить на несколько частей, первая охватывает день перед дуэлью, а вторая само происшествие. Печорин всегда знал, что он делает и отдавал отчет своим действиям, поэтому он никогда не сомневался и ни жалел ни о чем. Лермонтов не открыл полностью образ Печорина, поэтому читатель не может до конца дать ответ на вопрос о том, каким же точно был герой.
Но главным является то, что автор построил произведение таким образом, что каждый читатель найдет что-то для себя. Так же сцена дуэли не дает нам четкого представления о человеке. Автор добавил много внутренних монологов, которые добавляют атмосферы в дуэль.
Главное, что можно вынести из произведения это, что автор путем передачи образа Печорина призывает человека посмотреть на себя со стороны и заглянуть в свою душу, дабы понять есть ли следы печоринских черт у самого себя.
Несколько интересных сочинений
- Почему Герасим утопил Муму сочинение для 5 класса
Замечательное произведение Ивана Сергеевича Тургенева « Муму» рассказывает нам о непростой судьбе крестьянина – крепостника. О том, как политическое устройство, меняет человеческую сущность, ломая его личность.
Картина Т.Н. Яблонской "Хлеб" заряжает оптимизмом. Написана она в послевоенное время, в 1949 году. Страна тогда только восстанавливалась. На переднем плане мы видим двух женщин
В литературе нередко используется прием противопоставления главному герою другого персонажа с тем, чтобы еще более четко выделить характеры. Этим приемом пользуется и Лермонтов в романе «Герой нашего времени». Главный герой - Печорин - личность яркая, однако раскрыть многие его качества помогает появление на сцене Грушницкого.
События, описанные в произведении, происходят на Кавказе. И это, вероятно, не является случайностью, так как в то время сюда отправлялись люди, преследуемые правительством. К их числу принадлежал и Печорин, сосланный на Кавказ за какую-то нашумевшую в Петербурге историю. Здесь он увиделся с Грушницким, прибывшим на воды залечивать раны. Печорин и Грушницкий вместе служили в действующем отряде и встретились как старые приятели.
Противостояние Печорина и Грушницкого показано в главе «Княжна Мери». Повесть ведется от лица Печорина. Он склонен к анализу ситуаций, людей и самого себя, поэтому его рассказ в большей или меньшей степени можно считать объективным. Он умеет подмечать в людях характерные черты и в двух-трех словах передать их. Но при этом безжалостно высмеиваются все недостатки и изъяны.
Они почти одновременно увидели княжну Мери в первый раз. С этого момента между ними пролегла тоненькая трещина, которая в конце концов превратилась в пропасть. Грушницкий - провинциальный романтик- не на шутку увлекается княжной. Вечный же враг Печорина - скука - заставляет его приводить княжну в бешенство различными мелкими выходками. Все это делается без тени неприязни, а исключительно из желания развлечь себя.
Поведение обоих героев в отношении княжны Мери не вызывает особой симпатии. Грушницкий - пустозвон, он любит красивые слова и жесты. Ему хочется, чтобы жизнь напоминала сентиментальный роман. Именно поэтому он приписывает другим те чувства, которые ему хотелось бы, чтобы они испытывали.
С другой стороны, Печорин - человек здравомыслящий, изучивший женщин, к тому же циник. Он забавляется любовной интрижкой с Мери. Ему доставляет удовольствие эта игра, как доставляет удовольствие и наблюдение за развитием отношений Грушницкого и княжны. Печорин, в отличие от Грушницкого, прекрасно предвидит дальнейшее развитие событий.
В душе Печорин и Грушницкий не питают особенно теплых чувств друг к другу. Слишком много у каждого из них именно тех черт характера, которые неприемлемы для другого.
Грушницкий - позер, он «как-то по-особому» носит свою толстую солдатскую шинель, говорит пышными фразами, маска разочарованности не сходит с его лица. Производить эффект - основное его наслаждение. Цель его жизни - сделаться героем романа. Он самолюбив. Скучающий Печорин от нечего делать решил сыграть на самолюбии приятеля, заранее предчувствуя, что одному из них несдобровать. И случай не замедлил себя ждать. Печорин вынужден был вызвать Грушницкого на дуэль за гнусную клевету, которую распространил тот в отношении своего друга. Подстрекаемый «своими друзьями», Грушницкий, чтобы не выглядеть трусом, принял вызов.
В ночь перед дуэлью Печорин не мог заснуть и мысленно спрашивал себя: «Зачем я жил? Для какой цели я родился?» И с тоской заметил, что он не угадал своего «назначенья высокого», «утратил навеки пыл благородных стремлений, лучший цвет жизни и играл роль топора в руках судьбы». Печорин ощущает присутствие в нем двух человек: «...один живет в полном смысле этого слова, другой мыслит и судит его...» Герой наш, глубоко и тонко чувствующий природу, перед поединком всматривается в каждую росинку и говорит: «Я не помню утра более голубого и
свежего...»
И вот Печорин стоит под дулом пистолета. Условия дуэли очень жесткие. При малейшем ранении можно очутиться в пропасти. Сколько самообладания, выдер-" жки у него. Он знает, что его пистолет не заряжен, что через минуту может оборваться его жизнь. Ему хочется до конца испытать Грушницкого. Но тот забывает о чести, совести и порядочности, когда затронуто его самолюбие. В мелкой душе Грушницкого не пробудилось великодушия. И он выстрелил в безоружного человека. К счастью, пуля только оцарапала колено соперника. Презрение и злоба охватили Печорина при мысли, что этот человек с такой легкостью мог убить
его.
Но несмотря ни на что, Печорин готов простить своего противника и говорит: «Грушницкий, еще есть время. Откажись от своей клеветы, и я тебе прощу все, тебе не удалось подурачить, и мое самолюбие удовлетворено». Грушницкий, сверкнув 1 глазами, ответил: «Стреляйте. Я себя презираю, а вас ненавижу... Нам на земле вдвоем нет места...» Печорин не промахнулся.
Автор показал, что перед лицом смерти герой романа оказался таким же двойственным, каким мы видели его на протяжении всего произведения. Ему искренне жаль Грушницкого, попавшего с помощью интриганов в глупое положение. Печорин готов был простить его, но в то же время не смог отказаться от дуэли в силу существовавших в обществе предрассудков. Чувствуя свое одиночество среди водяного общества, среди людей, подобных Грушницкому, осуждая это общество, Печорин сам является рабом его морали.
Печорин неоднократно говорит о своей двойственности, и двойственность его, как мы видим, - не маска, а действительное состояние души.
Так заканчивается история отношений Печорина и Грушницкого. Нельзя судить, кто прав, а кто виноват. И неизвестно, кого больше жаль: погибшего Грушницкого или уехавшего Печорина. Первый никогда не сможет осуществить своих романтических мечтаний, а у второго их никогда и не было. Грушницкий не хотел быть убитым, а Печорину было все равно. Пожалуй, Печорину было лучше умереть, потому что он не видит смысла в своем существовании. В этом его трагедия.
С секундантами и без… [Убийства, которые потрясли Россию. Грибоедов, Пушкин, Лермонтов] Аринштейн Леонид Матвеевич
Сцена дуэли Печорина и Грушницкого из повести «Герой нашего времени»
…Я помню, что в продолжение ночи, предшествовавшей поединку, я не спал ни минуты. Писать я не мог долго: тайное беспокойство мною овладело. С час я ходил по комнате; потом сел и открыл роман Вальтера Скотта, лежавший у меня на столе: то были «Шотландские пуритане»; я читал сначала с усилием, потом забылся, увлеченный волшебным вымыслом… Неужели шотландскому барду на том свете не платят за каждую отрадную минуту, которую дарит его книга?..
Наконец рассвело. Нервы мои успокоились. Я посмотрелся в зеркало; тусклая бледность покрывала лицо мое, хранившее следы мучительной бессонницы; но глаза, хотя окруженные коричневою тенью, блистали гордо и неумолимо. Я остался доволен собою.
Велев седлать лошадей, я оделся и сбежал к купальне. Погружаясь в холодный кипяток нарзана, я чувствовал, как телесные и душевные силы мои возвращались. Я вышел из ванны свеж и бодр, как будто собирался на бал. После этого говорите, что душа не зависит от тела!..
Возвратясь, я нашел у себя доктора…
Мы сели верхом; Вернер уцепился за поводья обеими руками, и мы пустились, – мигом проскакали мимо крепости через слободку и въехали в ущелье, по которому вилась дорога, полузаросшая высокой травой и ежеминутно пересекаемая шумным ручьем, через который нужно было переправляться вброд, к великому отчаянию доктора, потому что лошадь его каждый раз в воде останавливалась.
Я не помню утра более голубого и свежего! Солнце едва выказалось из-за зеленых вершин, и слияние теплоты его лучей с умирающей прохладой ночи наводило на все чувства какое-то сладкое томление; в ущелье не проникал еще радостный луч молодого дня; он золотил только верхи утесов, висящих с обеих сторон над нами; густолиственные кусты, растущие в их глубоких трещинах, при малейшем дыхании ветра осыпали нас серебряным дождем. Я помню – в этот раз, больше чем когда-нибудь прежде, я любил природу. Как любопытно всматриваться в каждую росинку, трепещущую на широком листке виноградном и отражавшую миллионы радужных лучей! как жадно взор мой старался проникнуть в дымную даль! Там путь все становился у?же, утесы синее и страшнее, и, наконец, они, казалось, сходились непроницаемою стеной. Мы ехали молча.
– Написали ли вы свое завещание? – вдруг спросил Вернер.
– А если будете убиты?..
– Наследники отыщутся сами.
– Неужели у вас нет друзей, которым бы вы хотели послать свое последнее прости?..
Я покачал головой…
Мы пустились рысью.
У подошвы скалы в кустах были привязаны три лошади; мы своих привязали тут же, а сами по узкой тропинке взобрались на площадку, где ожидал нас Грушницкий с драгунским капитаном и другим своим секундантом, которого звали Иваном Игнатьевичем; фамилии его я никогда не слыхал.
– Мы давно уж вас ожидаем, – сказал драгунский капитан с иронической улыбкой.
Я вынул часы и показал ему.
Он извинился, говоря, что его часы уходят.
Несколько минут продолжалось затруднительное молчание; наконец доктор прервал его, обратясь к Грушницкому.
– Мне кажется, – сказал он, – что, показав оба готовность драться и заплатив этим долг условиям чести, вы бы могли, господа, объясниться и кончить это дело полюбовно.
– Я готов, – сказал я.
Капитан мигнул Грушницкому, и этот, думая, что я трушу, принял гордый вид, хотя до сей минуты тусклая бледность покрывала его щеки. С тех пор как мы приехали, он в первый раз поднял на меня глаза; но во взгляде его было какое-то беспокойство, изобличавшее внутреннюю борьбу.
– Объясните ваши условия, – сказал он, – и все, что я могу для вас сделать, то будьте уверены…
– Вот мои условия: вы нынче же публично откажетесь от своей клеветы и будете просить у меня извинения…
– Милостивый государь, я удивляюсь, как вы смеете мне предлагать такие вещи?..
– Что ж я вам мог предложить, кроме этого?..
– Мы будем стреляться…
Я пожал плечами.
– Пожалуй; только подумайте, что один из нас непременно будет убит.
– Я желаю, чтобы это были вы…
– А я так уверен в противном…
Он смутился, покраснел, потом принужденно захохотал.
Капитан взял его под руку и отвел в сторону; они долго шептались. Я приехал в довольно миролюбивом расположении духа, но все это начинало меня бесить.
Ко мне подошел доктор.
– Послушайте, – сказал он с явным беспокойством, – вы, верно, забыли про их заговор?.. Я не умею зарядить пистолета, но в этом случае… Вы странный человек! Скажите им, что вы знаете их намерение, и они не посмеют… Что за охота! подстрелят вас как птицу…
– Пожалуйста, не беспокойтесь, доктор, и погодите… Я все так устрою, что на их стороне не будет никакой выгоды. Дайте им пошептаться…
– Господа, это становится скучно! – сказал я им громко, – драться так драться; вы имели время вчера наговориться…
– Мы готовы, – отвечал капитан. – Становитесь, господа!.. Доктор, извольте отмерить шесть шагов…
– Становитесь! – повторил Иван Игнатьич пискливым голосом.
– Позвольте! – сказал я, – еще одно условие; так как мы будем драться насмерть, то мы обязаны сделать все возможное, чтоб это осталось тайною и чтоб секунданты наши не были в ответственности. Согласны ли вы?..
– Совершенно согласны.
– Итак, вот что я придумал. Видите ли на вершине этой отвесной скалы, направо, узенькую площадку? оттуда до низу будет сажен тридцать, если не больше; внизу острые камни. Каждый из нас станет на самом краю площадки; таким образом, даже легкая рана будет смертельна: это должно быть согласно с вашим желанием, потому что вы сами назначили шесть шагов. Тот, кто будет ранен, полетит непременно вниз и разобьется вдребезги; пулю доктор вынет. И тогда можно будет очень легко объяснить эту скоропостижную смерть неудачным прыжком. Мы бросим жребий, кому первому стрелять. Объявляю вам в заключение, что иначе я не буду драться.
– Пожалуй! – сказал драгунский капитан, посмотрев выразительно на Грушницкого, который кивнул головой в знак согласия. Лицо его ежеминутно менялось. Я его поставил в затруднительное положение. Стреляясь при обыкновенных условиях, он мог целить мне в ногу, легко меня ранить и удовлетворить таким образом свою месть, не отягощая слишком своей совести; но теперь он должен был выстрелить на воздух, или сделаться убийцей, или, наконец, оставить свой подлый замысел и подвергнуться одинаковой со мною опасности. В эту минуту я не желал бы быть на его месте. Он отвел капитана в сторону и стал говорить ему что-то с большим жаром; я видел, как посиневшие губы его дрожали; но капитан от него отвернулся с презрительной улыбкой. «Ты дурак! – сказал он Грушницкому довольно громко, – ничего не понимаешь! Отправимтесь же, господа!»
Узкая тропинка вела между кустами на крутизну; обломки скал составляли шаткие ступени этой природной лестницы; цепляясь за кусты, мы стали карабкаться. Грушницкий шел впереди, за ним его секунданты, а потом мы с доктором.
– Я вам удивляюсь, – сказал доктор, пожав мне крепко руку. – Дайте пощупать пульс!.. О-го! Лихорадочный!.. но на лице ничего не заметно… только глаза у вас блестят ярче обыкновенного.
Вдруг мелкие камни с шумом покатились нам под ноги. Что это? Грушницкий споткнулся, ветка, за которую он уцепился, изломилась, и он скатился бы вниз на спине, если б его секунданты не поддержали.
– Берегитесь! – закричал я ему, – не падайте заранее; это дурная примета. Вспомните Юлия Цезаря!
Вот мы взобрались на вершину выдавшейся скалы: площадка была покрыта мелким песком, будто нарочно для поединка. Кругом, теряясь в золотом тумане утра, теснились вершины гор, как бесчисленное стадо, и Эльбрус на юге вставал белою громадой, замыкая цепь льдистых вершин, между которых уж бродили волокнистые облака, набежавшие с востока. Я подошел к краю площадки и посмотрел вниз, голова чуть-чуть у меня не закружилась, там внизу казалось темно и холодно, как в гробе; мшистые зубцы скал, сброшенных грозою и временем, ожидали своей добычи.
Площадка, на которой мы должны были драться, изображала почти правильный треугольник. От выдавшегося угла отмерили шесть шагов и решили, что тот, кому придется первому встретить неприятельский огонь, станет на самом углу, спиною к пропасти; если он не будет убит, то противники поменяются местами.
– Бросьте жребий, доктор! – сказал капитан.
Доктор вынул из кармана серебряную монету и поднял ее кверху.
– Решетка! – закричал Грушницкий поспешно, как человек, которого вдруг разбудил дружеский толчок.
– Орел! – сказал я.
Монета взвилась и упала звеня; все бросились к ней.
– Вы счастливы, – сказал я Грушницкому, – вам стрелять первому! Но помните, что если вы меня не убьете, то я не промахнусь – даю вам честное слово.
Он покраснел; ему было стыдно убить человека безоружного; я глядел на него пристально; с минуту мне казалось, что он бросится к ногам моим, умоляя о прощении; но как признаться в таком подлом умысле?.. Ему оставалось одно средство – выстрелить на воздух; я был уверен, что он выстрелит на воздух! Одно могло этому помешать: мысль, что я потребую вторичного поединка.
– Пора! – шепнул мне доктор, дергая за рукав, – если вы теперь не скажете, что мы знаем их намерения, то все пропало. Посмотрите, он уж заряжает… если вы ничего не скажете, то я сам…
– Ни за что на свете, доктор! – отвечал я, удерживая его за руку, – вы все испортите; вы мне дали слово не мешать… Какое вам дело? Может быть, я хочу быть убит…
Он посмотрел на меня с удивлением.
– О, это другое!.. только на меня на том свете не жалуйтесь…
Капитан между тем зарядил свои пистолеты, подал один Грушницкому, с улыбкою шепнув ему что-то; другой мне.
Я стал на углу площадки, крепко упершись левой ногою в камень и наклоняясь немного наперед, чтобы в случае легкой раны не опрокинуться назад.
Грушницкий стал против меня и по данному знаку начал поднимать пистолет. Колени его дрожали. Он целил мне прямо в лоб…
Неизъяснимое бешенство закипело в груди моей.
Вдруг он опустил дуло пистолета и, побледнев как полотно, повернулся к своему секунданту.
– Трус! – отвечал капитан.
Выстрел раздался. Пуля оцарапала мне колено. Я невольно сделал несколько шагов вперед, чтоб поскорей удалиться от края.
– Ну, брат Грушницкий, жаль, что промахнулся! – сказал капитан, – теперь твоя очередь, становись! Обними меня прежде: мы уж не увидимся! – Они обнялись; капитан едва мог удержаться от смеха. – Не бойся, – прибавил он, хитро взглянув на Грушницкого, – все вздор на свете!.. Натура – дура, судьба – индейка, а жизнь – копейка!
После этой трагической фразы, сказанной с приличною важностью, он отошел на свое место; Иван Игнатьич со слезами обнял также Грушницкого, и вот он остался один против меня. Я до сих пор стараюсь объяснить себе, какого роду чувство кипело тогда в груди моей: то было и досада оскорбленного самолюбия, и презрение, и злоба, рождавшаяся при мысли, что этот человек, теперь с такою уверенностью, с такой спокойной дерзостью на меня глядящий, две минуты тому назад, не подвергая себя никакой опасности, хотел меня убить как собаку, ибо раненный в ногу немного сильнее, я бы непременно свалился с утеса.
Я несколько минут смотрел ему пристально в лицо, стараясь заметить хоть легкий след раскаяния. Но мне показалось, что он удерживал улыбку.
– Я вам советую перед смертью помолиться Богу, – сказал я ему тогда.
– Не заботьтесь о моей душе больше чем о своей собственной. Об одном вас прошу: стреляйте скорее.
– И вы не отказываетесь от своей клеветы? не просите у меня прощения?.. Подумайте хорошенько: не говорит ли вам чего-нибудь совесть?
– Господин Печорин! – закричал драгунский капитан, – вы здесь не для того, чтоб исповедовать, позвольте вам заметить… Кончимте скорее; неравно кто-нибудь проедет по ущелью – и нас увидят.
– Хорошо, доктор, подойдите ко мне.
Доктор подошел. Бедный доктор! он был бледнее, чем Грушницкий десять минут тому назад. Следующие слова я произнес нарочно с расстановкой, громко и внятно, как произносят смертный приговор:
– Доктор, эти господа, вероятно, второпях, забыли положить пулю в мой пистолет: прошу вас зарядить его снова, – и хорошенько!
– Не может быть! – кричал капитан, – не может быть! я зарядил оба пистолета; разве что из вашего пуля выкатилась… это не моя вина! – А вы не имеете права перезаряжать… никакого права… это совершенно против правил; я не позволю…
– Хорошо! – сказал я капитану, – если так, то мы будем с вами стреляться на тех же условиях…
Он замялся.
Грушницкий стоял, опустив голову на грудь, смущенный и мрачный.
– Оставь их! – сказал он наконец капитану, который хотел вырвать пистолет мой из рук доктора… – Ведь ты сам знаешь, что они правы.
Напрасно капитан делал ему разные знаки, – Грушницкий не хотел и смотреть.
Между тем доктор зарядил пистолет и подал мне. Увидев это, капитан плюнул и топнул ногой.
– Дурак же ты, братец, – сказал он, – пошлый дурак!.. Уж положился на меня, так слушайся во всем… Поделом же тебе! околевай себе, как муха… – Он отвернулся и, отходя, пробормотал: – А все-таки это совершенно против правил.
– Грушницкий! – сказал я, – еще есть время; откажись от своей клеветы, и я тебе прощу все. Тебе не удалось меня подурачить, и мое самолюбие удовлетворено; – вспомни – мы были когда-то друзьями…
Лицо у него вспыхнуло, глаза засверкали.
– Стреляйте! – отвечал он, – я себя презираю, а вас ненавижу. Если вы меня не убьете, я вас зарежу ночью из-за угла. Нам на земле вдвоем нет места…
Я выстрелил…
Когда дым рассеялся, Грушницкого на площадке не было. Только прах легким столбом еще вился на краю обрыва…
Из книги Ястребы мира. Дневник русского посла автора Рогозин Дмитрий ОлеговичГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ Поездки в Чечню в сопровождении важных иностранных делегаций со временем превратились для меня в рутину. Часто приходилось общаться с бывшими боевиками, перешедшими на сторону Москвы. Среди них особенно выделялся Ахмат Кадыров, на которого Кремль
Из книги Ответы на вопросы православной молодёжи автора Кураев Андрей ВячеславовичДанила багров - герой нашего времени? Фильмы «Брат» и «Брат-2», снятые режиссером Алексеем Балабановым, стали поводом для бурных обсуждений на страницах газет и в Интернете. Является ли образ Данилы Багрова, созданный Сергеем Бодровым, достоверным отражением идей, надежд
Из книги Статьи из газеты «Известия» автора Быков Дмитрий Львович Из книги Герой не нашего времени 2 автора Зябкин Павел ВладимировичПавел Зябкин Герой не нашего времени - 2 (повесть о лишнем человеке) Пролог Солнце палило нещадно. Пропотевшая куртка прилипала к телу. Автомат натирал плечо. Закурив сигарету, Вовка посмотрел на небо. Так хотелось улететь туда и никогда не возвращаться на эту землю. Что
Из книги Герой не нашего Времени автора Зябкин Павел ВладимировичПавел Зябкин Герой не нашего Времени (повесть о лишнем человеке) Солдатам и офицерам, воевавшим в Чечне в первую кампанию,
Из книги Дневник дерзаний и тревог автора Киле Петр"Герой нашего времени", или "Голова Горгоны Медузы" 05.06.07Вчера показали по ТВ фильм «Печорин». Кажется, так называется, кто авторы - не знаю, да это и неважно. Это обычный образчик современного российского кинематографа, который демонстрирует «разруху в мозгах создателей»,
Из книги Мои останкинские сны и субъективные мысли автора Мирзоев ЭльханМоя борьба. Судьи нашего времени - А Вас зовут Олег?- Да. Олег.- Кажется, Вы работали на Первом? Пташкин Ваша фамилия.- Да.- Слышал про Вас с Мирзоевым. Такая нашумевшая история.- Вот как?- Да, читал я Ваши документы судебные.- ??- У тебя, Олег, всё ясно. Дело твое
Из книги Философ с папиросой в зубах автора Раневская Фаина ГеоргиевнаДуэль нашего времени «В Ташкенте Ахматова рассказала Раневской свою версию лермонтовской дуэли. По-видимому, Лермонтов где-то непозволительным образом отозвался о сестре Мартынова, та была не замужем, отец умер. По дуэльному кодексу того времени (Ахматова его
Из книги Лермонтов: Один меж небом и землёй автора Михайлов Валерий ФедоровичГлава двадцать четвёртая «ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ» Загадка лермонтовской прозы27 апреля 1840 года «Литературная газета» сообщила о выходе романа Лермонтова «Герой нашего времени».Около двух столетий прошло с тех пор, а роман, в который раз его ни перечитываешь, всё так же
Из книги Лермонтов автора Хаецкая Елена Владимировна«Герой нашего времени» В апреле 1841 года «Отечественные записки» сообщали: ««Герой нашего времени» соч. М. Ю. Лермонтова, принятый с таким энтузиазмом публикою, теперь уже не существует в книжных лавках: первое издание его всё раскуплено; приготовляется второе издание,
Из книги Людвиг II автора Залесская Мария КирилловнаИнтродукция Герой не нашего времени Каменщик был и Король я - и, знанье свое ценя, Как Мастер, решил построить Дворец, достойный меня. Когда разрыли поверхность, то под землей нашли Дворец, как умеют строить только одни Короли. Он был безобразно сделан, не стоил план
Из книги Без любви жить нельзя. Рассказы о святых и верующих автора Горбачева Наталия БорисовнаГерой нашего времени Начиная с четвертого века, на заре зарождения христианского монашества, появились святые, которых прозвали Великими - за совершенство исполнения евангельских заповедей, непоколебимую веру, христианскую мудрость, аскетические подвиги и - как
Из книги Лермонтов: Мистический гений автора Бондаренко Владимир ГригорьевичГерой нашего времени Лермонтов и на самом деле - герой нашего нынешнего времени - как никакого другого. Герой начала XXI века. Впрочем, так уж мистически повелось, все столетия начинаются в чем-то одинаково. И время Николая I конечно же по многим параметрам совпадает с
Из книги Рассказы старого трепача автора Любимов Юрий Петрович«Герой нашего времени» М. Ю. Лермонтова, 1964 Это был второй спектакль и неудачный. Поэтому говорили:- Этот человек один спектакль сделал и больше не сделает. Случайно. Случайно вышел «Добрый человек..».Как инсценировка, это было очень толково сделано. Здесь Николай
Из книги 17 дней войны и целая вечность автора Магомедов Зиявутдин НаметовичГерои нашего времени Разные характеры и биографии у трех Героев России из Ботлихского района: Муртазали Казаналипова, Дибиргаджи Магомедова, Гаджимурада Нурахмаева. Эти разные характеры объединило одно: постоянная готовность к благородным поступкам во имя добра,
Из книги Михаил Юрьевич Лермонтов [Личность поэта и его произведения] автора Котляревский Нестор Александрович«Герой нашего времени» I Жуковский, а за ним Гоголь окрестили настроение Лермонтова словом «безочарование»; однако это настроение было скорее страстным, хоть и скоропроходящим «очарованием» всеми впечатлениями бытия. Скоропроходящим очарованием оно было потому, что
В литературе нередко используется прием противопоставления главному герою другого персонажа с тем, чтобы еще более четко выделить характеры. Этим приемом пользуется и Лермонтов в романе «Герой нашего времени». Главный герой - Печорин - личность яркая, однако раскрыть многие его качества помогает появление на сцене Грушницкого.События, описанные в произведении, происходят на Кавказе. И это, вероятно, не является случайностью, так как в то время сюда отправлялись люди, преследуемые правительством. К их числу принадлежал и Печорин, сосланный на Кавказ за какую-то нашумевшую в Петербурге историю. Здесь он увиделся с Грушницким, прибывшим на воды залечивать раны. Печорин и Грушницкий вместе служили в действующем отряде и встретились как старые приятели.
Противостояние Печорина и Грушницкого показано в главе «Княжна Мери». Повесть ведется от лица Печорина. Он склонен к анализу ситуаций, людей и самого себя, поэтому его рассказ в большей или меньшей степени можно считать объективным. Он умеет подмечать в людях характерные черты и в двух-трех словах передать их. Но при этом безжалостно высмеиваются все недостатки и изъяны.
Они почти одновременно увидели княжну Мери в первый раз. С этого момента между ними пролегла тоненькая трещина, которая в конце концов превратилась в пропасть. Грушницкий - провинциальный романтик- не на шутку увлекается княжной. Вечный же враг Печорина - скука - заставляет его приводить княжну в бешенство различными мелкими выходками. Все это делается без тени неприязни, а исключительно из желания развлечь себя.
Поведение обоих героев в отношении княжны Мери не вызывает особой симпатии. Грушницкий - пустозвон, он любит красивые слова и жесты. Ему хочется, чтобы жизнь напоминала сентиментальный роман. Именно поэтому он приписывает другим те чувства, которые ему хотелось бы, чтобы они испытывали.
С другой стороны, Печорин - человек здравомыслящий, изучивший женщин, к тому же циник. Он забавляется любовной интрижкой с Мери. Ему доставляет удовольствие эта игра, как доставляет удовольствие и наблюдение за развитием отношений Грушницкого и княжны. Печорин, в отличие от Грушницкого, прекрасно предвидит дальнейшее развитие событий.
В душе Печорин и Грушницкий не питают особенно теплых чувств друг к другу. Слишком много у каждого из них именно тех черт характера, которые неприемлемы для другого.
Грушницкий - позер, он «как-то по-особому» носит свою толстую солдатскую шинель, говорит пышными фразами, маска разочарованности не сходит с его лица. Производить эффект - основное его наслаждение. Цель его жизни - сделаться героем романа. Он самолюбив. Скучающий Печорин от нечего делать решил сыграть на самолюбии приятеля, заранее предчувствуя, что одному из них несдобровать. И случай не замедлил себя ждать. Печорин вынужден был вызвать Грушницкого на дуэль за гнусную клевету, которую распространил тот в отношении своего друга. Подстрекаемый «своими друзьями», Грушницкий, чтобы не выглядеть трусом, принял вызов.
В ночь перед дуэлью Печорин не мог заснуть и мысленно спрашивал себя: «Зачем я жил? Для какой цели я родился?» И с тоской заметил, что он не угадал своего «назначенья высокого», «утратил навеки пыл благородных стремлений, лучший цвет жизни и играл роль топора в руках судьбы». Печорин ощущает присутствие в нем двух человек: «...один живет в полном смысле этого слова, другой мыслит и судит его...» Герой наш, глубоко и тонко чувствующий природу, перед поединком всматривается в каждую росинку и говорит: «Я не помню утра более голубого и
свежего...»
И вот Печорин стоит под дулом пистолета. Условия дуэли очень жесткие. При малейшем ранении можно очутиться в пропасти. Сколько самообладания, выдер-" жки у него. Он знает, что его пистолет не заряжен, что через минуту может оборваться его жизнь. Ему хочется до конца испытать Грушницкого. Но тот забывает о чести, совести и порядочности, когда затронуто его самолюбие. В мелкой душе Грушницкого не пробудилось великодушия. И он выстрелил в безоружного человека. К счастью, пуля только оцарапала колено соперника. Презрение и злоба охватили Печорина при мысли, что этот человек с такой легкостью мог убить
его.
Но несмотря ни на что, Печорин готов простить своего противника и говорит: «Грушницкий, еще есть время. Откажись от своей клеветы, и я тебе прощу все, тебе не удалось подурачить, и мое самолюбие удовлетворено». Грушницкий, сверкнув 1 глазами, ответил: «Стреляйте. Я себя презираю, а вас ненавижу... Нам на земле вдвоем нет места...» Печорин не промахнулся.
Автор показал, что перед лицом смерти герой романа оказался таким же двойственным, каким мы видели его на протяжении всего произведения. Ему искренне жаль Грушницкого, попавшего с помощью интриганов в глупое положение. Печорин готов был простить его, но в то же время не смог отказаться от дуэли в силу существовавших в обществе предрассудков. Чувствуя свое одиночество среди водяного общества, среди людей, подобных Грушницкому, осуждая это общество, Печорин сам является рабом его морали.
Печорин неоднократно говорит о своей двойственности, и двойственность его, как мы видим, - не маска, а действительное состояние души.
Так заканчивается история отношений Печорина и Грушницкого. Нельзя судить, кто прав, а кто виноват. И неизвестно, кого больше жаль: погибшего Грушницкого или уехавшего Печорина. Первый никогда не сможет осуществить своих романтических мечтаний, а у второго их никогда и не было. Грушницкий не хотел быть убитым, а Печорину было все равно. Пожалуй, Печорину было лучше умереть, потому что он не видит смысла в своем существовании. В этом его трагедия.
Р оман М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» повествует о выдающейся и исключительной в своём роде личности – о Печорине. Однако Печорин не был бы таким впечатляющим Печориным, каким изобразил его автор, если бы не особая подача этого образа, то есть намеренное сопоставление с Грушницким.
Напомним себе, что Грушницкий – это герой из круга Печорина, он тоже военный, был офицером, хотя разжалован в солдаты, что его бесконечно угнетает. Однако о таких людях, как Печорин и Грушницкий обычно говорят – «не одного поля ягоды».
В чём это проявляется? В силе их характеров, в личностных качествах.
Конечно, никто не идеален, и Печорин даже подчёркивает отрицательные черты у себя. Однако Грушницкий – герой совсем другого толка. Он не желает признавать себя солдатом и мечтает быть восстановленным в офицерском чине. Он стыдится своего положения, считая, что именно поэтому он не нравится женщинам. Печорин издалека наблюдает за своим оппонентом и всячески подтрунивает над ним.
Однако их противостояние не могло продолжаться вечно. Развязкой послужила ситуация, в которой Грушницкий как раз повёл себя не как благородный человек, достойный офицерского мундира, которого, кстати, он так желал: сплетни и клевета, обрушимые им на Печорина не могли быть не замеченными, и Печорин воспользовался поводом, чтобы «проучить» Грушницкого.
Дуэль всё равно состоялась бы, потому что Печорин, как великий лермонтовский герой-провокатор, постоянно искал повод, чтобы задеть Грушницкого, играя на его неуверенности в себе, выставляемое Грушницким напоказ, что не могло не подметить «водяное общество».
Таким образом, столкнувшиеся истинное благородство и не-благородство имели такой печальный для Грушницкого конец.
Конечно, Печорин вызвал бы Грушницкого на дуэль и по другим причинам – только потому, что хотел позабавиться. Это не характеризует его как положительного героя, однако служит явным ярлыком его индивидуальности и феноменальности. Печорин же не оказался полностью отомщённым, о чём он догадывался с самого начала этой затеи. Просто ходить над пропастью – это его самая главная забава, его образ жизни. Давление над другими людьми просто необходимо ему как воздух.
Дуэль между героями состоялась не сколько физическая, сколько нравственная, и победил в ней снова Печорин, как герой исключительный, носитель тех качеств, которые обычно характеризуют образ особого героя.
На этой странице: ответ на вопрос «Почему Печорин вызвал Грушницкого на дуэль?»
