Главная > Чувства > Что писал николай васильевич гоголь. Гоголь Николай Васильевич – биография


Что писал николай васильевич гоголь. Гоголь Николай Васильевич – биография




Великий русский писатель, драматург, критик, публицист, Го­голь начал свой путь в литературе как создатель книги повестей и рассказов из украинской народной жизни «Вечера на хуторе близ Диканьки» (1831-1832). Романтическая по своему характеру, эта книга наполнена легендами, преданиями, разнообразными фольк­лорными образами, рисующими яркие народные характеры. Эта линия продолжается и в следующей книге «Миргород», вышедшей в 1835 году, но здесь наряду с фантастикой повести «Вий» и герои­кой исторического предания в «Тарасе Бульбе», возникает новый подход к изображению современного мира и человека — реалисти­ческий. Так написаны повести «Старосветские помещики» и «По­весть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»», рассказывающие о жизни обывателей-дворян, близких по характеру и способам создания к персонажам «Мертвых душ».

В том же 1835 году выходит сборник «Арабески», в который вошли повести «Невский проспект», «Портрет» и «Записки сумасшедшего». Позднее были написаны повести «Нос» (1836) и «Шинель» (1842). Все вместе они составили цикл повестей о жизни Петербурга и были впоследствии названы «Петербургские повести», ставшие вершиной «малой прозы» Гоголя. В них воспроизводится реальность нового, го­родского мира и городского человека, которая отменяет прежний мир — и мифологический мир Диканьки, и «старосветский» уют Миргорода. Сами люди неузнаваемо, катастрофически меняются, попав в силовое поле Петербурга. Мистика, вторгающаяся в жизнь большого города, безжалостно подчиняют себе человека, разрушают его цельность, превращают в вещь. Вот почему в изображении реа­лий современного города Гоголь широко использует фантастические элементы. Но фантастика здесь совсем иная, чем в «Вечерах…»: там она была светлой, радостной, органичной частью волшебного мира малороссийских преданий и легенд; здесь она страшная, пугающая своим несоответствием нормальным человеческим представлениям. Гоголь показывает, что петербургский человек становится частью аб­сурдного мира, утрачивая нормальные человеческие связи, теряя при этом самого себя. Так возникает фантастическая по своей аб­сурдности ситуация в повести «Нос»: майор Ковалев теряет собствен­ный нос, который не просто обретает самостоятельность, но и стано­вится важным чиновником, перед которым уже сам Ковалев — мелкая сошка.

Так разворачивается картина фантастического, алогичного ми­ра. Недаром для его описания Гоголь так широко использует гротеск — художественный прием, при котором происходит намерен­ное искажение реальных пропорций изображаемого предмета, соединение правдоподобия и фантастики, комического и трагиче­ского, прекрасного и безобразного. В основе гротеска лежит гипер­бола. Устойчивые черты гротескного образа — алогичность, пара­доксальность, условность. Они больше всего соответствовали гоголевскому представлению о мире.

В этом мире с человеком происходят страшные изменения: он обезличивается (у Гоголя буквально: теряет свое лицо или же его часть — например, нос), превращается в вещь («тысячи сортов шля­пок, платьев, платков», а не их обладателей разгуливают по гого­левскому Невскому проспекту), становится производной от чина, который он занимает в бюрократической системе государства. Об­раз Петербурга, созданный Гоголем в «Петербургских повестях» с помощью алогизма, гротеска и фантастики в сочетании с реалисти­чески точными описаниями жизни столицы, представляет собой жестокий, призрачный, лживый город, где происходят невероятные вещи, а человек теряется в бездушном царстве бюрократии.

Ответом на безумие и уродство мира становится безумие и аб­сурдность поведения самого человека. В русской литературе с такой силой прозрения это увидел и первым выразил Гоголь. Вот почему в основе идейного содержания «петербургских повестей» — чувство сострадания, стремление защитить человека от насилия времени. Ибо нельзя жить так, как живут эти люди, и мучимые, и даже их мучители. И в финале «Записок сумасшедшего» как страстный про­тест против этого мира звучит стон безумного Поприщина: «Ма­тушка, спаси твоего бедного сына! <…> посмотри, как мучат они его! <…> ему нет места на свете! его гонят! Матушка! пожалей о своем больном дитятке!». Так взывает «маленький человек», став­ший главным героем не только гоголевских «петербургских повес­тей», но всей последующей русской литературы.

Великий русский писатель, драматург, критик, публицист, Го-голь начал свой путь в литературе как создатель книги повестей и рассказов из украинской народной жизни «Вечера на хуторе близ Диканьки» (1831-1832). Романтическая по своему характеру, эта книга наполнена легендами, преданиями, разнообразными фольк-лорными образами, рисующими яркие народные характеры. Эта линия продолжается и в следующей книге «Миргород», вышедшей в 1835 году, но здесь наряду с фантастикой повести «Вий» и герои-кой исторического предания в «Тарасе Бульбе», возникает новый подход к изображению современного мира и человека — реалисти-ческий. Так написаны повести «Старосветские помещики» и «По-весть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем», рассказывающие о жизни обывателей-дворян, близких по характеру и способам создания к персонажам «Мертвых душ».

В том же 1835 году выходит сборник «Арабески», в который вошли повести «Невский проспект», «Портрет» и «Записки сумасшедшего». Позднее были написаны повести «Нос» (1836) и «Шинель» (1842). Все вместе они составили цикл повестей о жизни Петербурга и были впоследствии названы «Петербургские повести», ставшие вершиной «малой прозы» Гоголя. В них воспроизводится реальность нового, го-родского мира и городского человека, которая отменяет прежний мир — и мифологический мир Диканьки, и «старосветский» уют Миргорода. Сами люди неузнаваемо, катастрофически меняются, попав в силовое поле Петербурга. Мистика, вторгающаяся в жизнь большого города, безжалостно подчиняют себе человека, разрушают его цельность, превращают в вещь. Вот почему в изображении реа-лий современного города Гоголь широко использует фантастические элементы. Но фантастика здесь совсем иная, чем в «Вечерах…»: там она была светлой, радостной, органичной частью волшебного мира малороссийских преданий и легенд; здесь она страшная, пугающая своим несоответствием нормальным человеческим представлениям. Гоголь показывает, что петербургский человек становится частью аб-сурдного мира, утрачивая нормальные человеческие связи, теряя при этом самого себя. Так возникает фантастическая по своей аб-сурдности ситуация в повести «Нос»: майор Ковалев теряет собствен-ный нос, который не просто обретает самостоятельность, но и стано-вится важным чиновником, перед которым уже сам Ковалев — мелкая сошка.

Так разворачивается картина фантастического, алогичного ми-ра. Недаром для его описания Гоголь так широко использует гротеск — художественный прием, при котором происходит намерен-ное искажение реальных пропорций изображаемого предмета, соединение правдоподобия и фантастики, комического и трагиче-ского, прекрасного и безобразного. В основе гротеска лежит гипер-бола. Устойчивые черты гротескного образа — алогичность, пара-доксальность, условность. Они больше всего соответствовали гоголевскому представлению о мире.

В этом мире с человеком происходят страшные изменения: он обезличивается (у Гоголя буквально: теряет свое лицо или же его часть — например, нос), превращается в вещь («тысячи сортов шля-пок, платьев, платков», а не их обладателей разгуливают по гого-левскому Невскому проспекту), становится производной от чина, который он занимает в бюрократической системе государства. Об-раз Петербурга, созданный Гоголем в «Петербургских повестях» с помощью алогизма, гротеска и фантастики в сочетании с реалисти-чески точными описаниями жизни столицы, представляет собой жестокий, призрачный, лживый город, где происходят невероятные вещи, а человек теряется в бездушном царстве бюрократии. Материал с сайта

Ответом на безумие и уродство мира становится безумие и аб-сурдность поведения самого человека. В русской литературе с такой силой прозрения это увидел и первым выразил Гоголь. Вот почему в основе идейного содержания «петербургских повестей» — чувство сострадания, стремление защитить человека от насилия времени. Ибо нельзя жить так, как живут эти люди, и мучимые, и даже их мучители. И в финале «Записок сумасшедшего» как страстный про-тест против этого мира звучит стон безумного Поприщина: «Ма-тушка, спаси твоего бедного сына! <…> посмотри, как мучат они его! <…> ему нет места на свете! его гонят! Матушка! пожалей о своем больном дитятке!». Так взывает «маленький человек», став-ший главным героем не только гоголевских «петербургских повес-тей», но всей последующей русской литературы.

Родился 20 марта (1 апреля)1809 года в селе Сорочинцы Полтавской губернии в семье помещика. Гоголь был третьим ребенком, а всего в семье было 12 детей.

Обучение в биографии Гоголя проходило в Полтавском училище. Затем в 1821 году он поступил в класс Нежинской гимназии, где изучал юстицию. В школьные годы писатель не отличался особыми способностями в учебе. Хорошо ему давались только уроки рисования и изучение русской словесности. Писать у него получалось лишь посредственные произведения.

Начало литературного пути

В 1828 году в жизни Гоголя случился переезд в Петербург. Там он служил чиновником, пробовал устроиться в театр актером и занимался литературой. Актерская карьера не ладилась, а служба не приносила Гоголю удовольствия, а порою даже тяготила. И писатель решил проявить себя на литературном поприще.

В 1831 году Гоголь знакомится с представителями литературных кругов Жуковского и Пушкина , бесспорно эти знакомства сильно повлияли на его дальнейшую судьбу и литературную деятельность.

Гоголь и театр

Интерес к театру у Николая Васильевича Гоголя проявился еще в юности, после смерти отца, замечательного драматурга и рассказчика.

Осознавая всю силу театра, Гоголь занялся драматургией. Произведение Гоголя «Ревизор» было написано в 1835 году, а в 1836 впервые поставлено. Из-за отрицательной реакции публики на постановку «Ревизор», писатель покидает страну.

Последние годы жизни

В 1836 году в биографии Николая Гоголя были совершены поездки в Швейцарию, Германию, Италию, а также краткое пребывание в Париже. Затем, с марта 1837, в Риме продолжалась работа над первым томом величайшего произведения Гоголя «Мертвые души», который был задуман автором еще в Петербурге. После возвращения на родину из Рима, писатель издает первый том поэмы. Во время работы над вторым томом у Гоголя наступил духовный кризис. Даже поездка в Иерусалим не помогла исправить ситуацию.

В начале 1843 года была впервые напечатана известная повесть Гоголя «Шинель» .

Никола́й Васи́льевич Го́голь (фамилия при рождении Яно́вский, с 1821 года - Го́голь-Яно́вский; 20 марта 1809 года, Сорочинцы, Полтавская губерния - 21 февраля 1852 года, Москва) - русский прозаик, драматург, поэт, критик, публицист, признанный одним из классиков русской литературы. Происходил из старинного дворянского рода Гоголь-Яновских.

Великий русский писатель.
Родился в местечке Великие Сорочинцы Миргородского уезда Полтавской губернии, в семье помещика. Детские годы Гоголь провел в имении родителей Васильевке (другое название - Яновщина). Культурным центром края являлись Кибинцы, имение Д. П. Трощинского, дальнего их родственника, отец Гоголя исполнял у него обязанности секретаря. В Кибинцах находилась большая библиотека, существовал домашний театр, для которого отец Гоголя писал комедии, будучи также его актером и дирижером.
В мае 1821 г. поступил в гимназию высших наук в Нежине. Здесь он занимается живописью, участвует в спектаклях. Пробует себя и в различных литературных жанрах (пишет элегические стихотворения, трагедии, историческую поэму, повесть). Тогда же пишет сатиру «Нечто о Нежине, или Дуракам закон не писан» (не сохранилась). Однако он мечтает о юридической карьере.
Окончив гимназию в 1828 г., Гоголь в декабре вместе с другим выпускником А.С. Данилевским едет в Петербург’, где делает первые литературные пробы: в начале 1829 г. появляется стихотворение «Италия», печатает «Ганц Кюхельгартен» (под псевдонимом «В. Алов»).
В конце 1829 г. ему удается определиться на службу в Департамент государственного хозяйства и публичных зданий Министерства внутренних дел. В этот период выходят в свет «Вечера на хуторе близ Диканьки», «Нос», «Тарас Бульба».
Осенью 1835 г. он принимается за написание «Ревизора», сюжет которого подсказан был Пушкиным; работа продвигалась столь успешно, что премьера пьесы состоялась весной 1836 г. на сцене Александрийского театра.
В июне 1836 г. Гоголь уезжает из Петербурга в Германию (в общей сложности он прожил за границей около 12 лет). Конец лета и осень проводит в Швейцарии, где принимается за продолжение «Мертвых душ». Сюжет был также подсказан Пушкиным.
В ноябре 1836 г. Гоголь в Париже знакомится с А. Мицкевичем. В Риме получает потрясшее его известие о гибели Пушкина. В мае 1842 г. «Похождения Чичикова, или Мертвые души» вышли в свет. Трехлетие (1842-1845 гг.), последовавшее после отъезда писателя за границу - период напряженной и трудной работы над вторым томом «Мертвых душ».
В начале 1845 г. у Гоголя появляются признаки душевного кризиса, и в состоянии резкого обострения болезни он сжигает рукопись второго тома, над которым продолжит работать спустя некоторое время.
В апреле 1848 г., после паломничества в Святую землю, Гоголь окончательно возвращается в Россию, где большую часть времени проводит в Москве, бывает наездами в Петербурге, а также в родных местах - в Малороссии. Весной 1850 г. Гоголь предпринимает первую и последнюю попытку устроить свою семейную жизнь -делает предложение А.М. Виельгорской, но получает отказ.
1 января 1852 г. Гоголь сообщает Арнольди, что второй том «совершенно окончен». Но в последних числах месяца обнаружились признаки нового кризиса, толчком к которому послужила смерть Е. М. Хомяковой, сестры Н. М. Языкова, человека, духовно близкого Гоголю.
7 февраля Гоголь исповедуется и причащается, а в ночь с 11 на 12 февраля сжигает беловую рукопись второго тома (сохранилось в неполном виде лишь пять глав). 21 февраля утром Гоголь умер в своей последней квартире в доме Талызина в Москве. Похороны писателя состоялись при огромном стечении народа на кладбище Свято-Данилова монастыря, а в 1931 г. останки Гоголя были перезахоронены на Новодевичьем кладбище.

Только тот понимает Церковь,

Кто понимает Литургию

А. С. Хомяков

Книга Гоголя о Божественной Литургии стала для него итоговой и занимает особое место в его творчестве. Цель этого духовно-просветительского труда, как ее определил сам писатель, - «показать, в какой полноте и внутренней глубокой связи совершается наша Литургия, юношам и людям, еще начинающим, еще мало ознакомленным с ее значением».

Замысел книги, по всей видимости, относится ко времени пребывания Гоголя в Ницце зимой 1843/44 года и связан, в частности, с прочитанной им тогда в журнале «Христианское Чтение» статьей «О Литургии» известного церковного писателя Андрея Николаевича Муравьева, напечатанной без имени автора (впоследствии она вошла в качестве новой главы в его книгу «Письма о Богослужении Восточной Кафолической Церкви»). Статья Муравьева была избрана Гоголем как образец стиля для создания духовного произведения, предназначенного широкому читателю, и как краткое пособие для последовательного изложения хода Литургии.

Наиболее усердно Гоголь работал над книгой в начале 1845 года, когда гостил у графа Александра Петровича Толстого в Париже. Об этом времени он писал поэту Николаю Языкову: «Жил внутренно, как в монастыре, и в прибавку к тому, не пропустил почти ни одной обедни в нашей церкви» (из письма от 12 февраля (н. ст.) 1845 года). Такому образу жизни соответствует и характер его занятий: он принимается за изучение греческого языка, чтобы читать в подлиннике чинопоследования Божественной Литургии. При этом Гоголь пользовался книгами из библиотеки настоятеля русской посольской церкви в Париже протоиерея Димитрия Вершинского, бывшего профессора Петербургской Духовной академии, знатока святоотеческой письменности. В ту пору он работал над своим главным сочинением - «Месяцесловом Православно-Кафолической Восточной Церкви» - одним из первых научных трудов по литургике.

В богословских занятиях Гоголю помогал отставной учитель-эллинист Федор Николаевич Беляев, хорошо знавший церковнославянский язык и латынь. Он жил с 1841 года за границей в качестве наставника в одном из русских семейств. В память этой совместной работы Гоголь подарил ему греческий «Евхологион» (сборник молитв для церковного богослужения), изданный в Риме в 1754 году, с надписью: «Сия книга дарится Федору Николаевичу Беляеву, в знак дружбы и в наказание за неприятие Василия Великого, от Гоголя. Париж. Февраль 26, год 1845». В свою очередь Беляев собственноручно списал в тетрадку небольшого формата греческий текст Литургии святителя Василия Великого с параллельным латинским переводом и на последней странице сделал дарственную надпись славянской вязью: «Николаю Васильевичу Гоголю, в знак памяти, любви и почтения от Феодора Беляева. Париж. Марта 16 дня 1845 года».

Почти ежедневные посещения церковных служб создавали у Гоголя высокое духовное настроение. В связи с этим он писал 24 февраля (н. ст.) 1845 года Александре Осиповне Смирновой, что «был сподоблен Богом и среди глупейших минут душевного состояния вкусить небесные и сладкие минуты».

Обратившись к церковному слову, Гоголь стремился привлечь к нему и других. Так, тот же Беляев писал ему 20 марта (н. ст.) 1845 года: «...Благодарю вас тысячекратно за то, что вы меня натолкнули на мысль обратить внимание на наши православные священнодействия, которые возвышают мысль, услаждают сердце, умиляют душу и проч. и проч. Без вас я бы не был деятельным в подобном чтении, а, имея его только в виду, все бы откладывал, по моему обыкновению, в дальний ящик».

Однако стремление к постижению сокровенного смысла Божественной Литургии возникло у Гоголя не в это время, а гораздо раньше. Осенью 1842 года он писал матери из Гастейна: «...Есть много тайн во глубине души нашей, которых еще не открыл человек и которые могут подарить ему чудные блаженства. Если вы почувствуете, что слово ваше нашло доступ к сердцу страждущего душою, тогда идите с ним прямо в церковь и выслушайте Божественную Литургию. Как прохладный лес среди палящих степей, тогда примет его молитва под сень свою».

Эта вера во всеразрешающую силу литургической молитвы вызревала у Гоголя постепенно и после нескольких лет заграничных странствий и душевных тревог вылилась в желание передать другим накопленный опыт.

Одним из главных пособий в работе над книгой служило Гоголю неоднократно переиздававшееся «Историческое, догматическое и таинственное изъяснение на Литургию...» Ивана Дмитревского. В Предисловии Гоголь упоминает также сочинения святых патриархов Константинопольских Германа и Иеремии, святителя Николая Кавасилы (митрополита Солунского), блаженного Симеона (архиепископа Фессалоникийского), а также Старую и Новую Скрижаль.

Скрижаль - толкование Литургии и других церковных служб, составленное греческим иеромонахом Нафанаилом, переведенное на русский язык Арсением Греком и помещенное патриархом Никоном в предисловии к новоисправленному Служебнику. Новая Скрижаль - выдержавшая несколько изданий книга преосвященного Вениамина (Румовского-Краснопевкова): «Новая Скрижаль, или Объяснение о Церкви, о Литургии и о всех службах и утварях церковных».

Внимательно следил Гоголь и за новейшими изданиями. В его письмах этой поры упоминаются «Беседы на Божественную Литургию» протоиерея Василия Нордова (1844), издававшаяся в Париже «Теологическая энциклопедия» и другие книги. Следует, однако, иметь в виду, что названные сочинения по литургике служили Гоголю в качестве пособий. «Размышления о Божественной Литургии», в которых органично сочетаются богословская и художественная (в основном - стилистическая) стороны, представляют собой совершенно оригинальное произведение и один из лучших образцов русской духовной прозы. Далеко не все современники писателя понимали это. Приведем тем более ценное свидетельство, переданное доктором Алексеем Терентьевичем Тарасенковым, наблюдавшим Гоголя во время его предсмертной болезни. «Одному из моих знакомых, - пишет он в своих записках, - перечитавшему почти все духовные назидательные сочинения, Гоголь прочел эту "Литургию", и, по уверению этого знакомого, никакая книга не производила на него такого впечатления: "Это сочинение Гоголя нельзя и сравнивать ни с каким другим сочинением того же рода: по силе слова оно превосходит все подобные сочинения, написанные на разных языках"». Мемуарист, несомненно, разумеет здесь графа Толстого, в доме которого жил последние годы Гоголь.

В книге воплощен и личный духовный опыт Гоголя. «...Для всякого, кто только хочет идти вперед и становиться лучше, - писал он в «Заключении», - необходимо частое, сколько можно, посещенье Божественной Литургии и внимательное слушанье: она нечувствительно (то есть незаметно, исподволь. - В. В. ) строит и создает человека. И если общество еще не совершенно распалось, если люди не дышат полною, непримиримой ненавистью между собою, то сокровенная причина тому есть Божественная Литургия, напоминающая человеку о святой, небесной любви к брату».

В этих размышлениях Гоголя о смысле и значении православной Литургии выражена основа его миросозерцания, которая полностью соотносится с учением святых отцов.

В последние годы своей жизни Гоголь трудился над окончательной редакцией произведения, судьба которой остается неизвестной. Рукопись дошла до нас в фрагментах, созданных и переписанных в разное время. После смерти Гоголя книга была обнаружена вместе с уцелевшими главами второго тома «Мертвых душ». Весной 1852 года граф Толстой, перечисляя в письме к сестре, графине Софье Петровне Апраксиной, оставшиеся после Гоголя бумаги, извещал, что среди них имеется неполная рукопись «Объяснения Литургии», которое Гоголь никому, кроме него, не читал и предполагал издать без имени автора.

Доктор Тарасенков сообщает, по-видимому, со слов графа Толстого, что незадолго до смерти Гоголь «окончательно отделал и тщательно переписал свое заветное сочинение, которое было обрабатываемо им в продолжение почти 20-ти лет; наконец, после многих переделок, переписок, он остался им доволен, собирался печатать, придумал для него формат книги: маленький, в осьмушку, который очень любил, хотел сделать это сочинение народным, пустить в продажу по дешевой цене и без своего имени, единственно ради научения и пользы всех сословий. Это сочинение названо Литургиею ».

Замечание о том, что книга создавалась в течение двадцати лет, вызывает, естественно, сомнение. Никакими сведениями на этот счет мы не располагаем. По всей видимости, сообщение Тарасенкова является отголоском каких-то разговоров Гоголя с графом Толстым о том, что о предмете своей последней книги писатель размышлял с молодых лет. Школьный приятель Гоголя Василий Игнатьевич Любич-Романович вспоминал, что тот в церкви «молитвы слушал со вниманием, иногда даже повторял их нараспев, как бы служа сам себе отдельную Литургию...» А однажды Гоголь, «недовольный пением дьячков, зашел на клирос и стал подпевать обедню, ясно произнося слова молитв, но священник, услышавший незнакомый ему голос, выглянул из алтаря и, увидев Николая Васильевича, велел ему удалиться...»

Отзвуки размышлений Гоголя о Литургии мы находим в его статье «Жизнь», датированной им самим 1831 годом. Примечательно, что Оптинский старец Варсонофий истоки религиозности последних лет жизни Гоголя усматривал в его раннем творчестве. «Гоголя называли помешанным, - говорил он. - За что? - За тот духовный перелом, который в нем произошел и после которого Гоголь твердо и неуклонно пошел по пути богоугождения, богослужения. Как же это случилось? В душе Гоголя, насколько мы можем судить по сохранившимся его письмам, а еще больше по сохранившимся рассказам об его устных беседах, всегда жила неудовлетворенность жизнью, хотелось ему лучшей жизни, а найти ее он не мог. "Бедному сыну пустыни снился сон..." - Так начинается одна из статей Гоголя («Жизнь». - В. В. )... и сам он, и все человечество представлялось ему в образе этого бедного сына пустыни. Это состояние человечества изображено и в Псалтири, там народ Божий, алча и жаждая, блуждал в пустыне, ища Града обительного, и не находил. Так и все мы алчем и жаждем этого Града обительного, и ищем его, и блуждаем в пустыне».

Подобную неудовлетворенность жизнью, присущую многим людям непонятную тоску, преподобный Варсонофий пояснял следующим образом: «Есть предание, что раньше, чем человеку родиться в мир, душа его видит те небесные красоты и, вселившись в тело земного человека, продолжает тосковать по этим красотам... И эта тоска по Боге - удел большинства людей».

Таким образом, сообщение доктора Тарасенкова следует, видимо, понимать в том смысле, что замысел будущей книги вырастал в сознании Гоголя почти двадцать лет, то есть с того самого момента, как он вступил на писательское поприще.

16 мая 1852 года Степан Петрович Шевырев, занимавшийся разбором гоголевских бумаг, прочел «Объяснение на Литургию» на вечере у попечителя Московского учебного округа Владимира Ивановича Назимова. Это было первое обнародование новонайденного произведения Гоголя.

В июне 1852 года, накануне своего отъезда в Васильевку, Шевырев писал Анне Васильевне Гоголь, сестре писателя: «Когда я в первый раз читал его Размышления о Литургии, мне казалось, душа его носилась около меня, светлая, небесная, та, которая на земле много страдала, любила глубоко, хотя и не высказывала этой любви, молилась пламенно, и в пламени самой чистой молитвы покинула бренное, изнемогшее тело».

Возвращаясь с родины Гоголя, куда он ездил навестить родных покойного, Шевырев заезжал в Оптину Пустынь, где прочел гоголевское «Объяснение...» насельникам монастыря. Оптинские иноки, хорошо помнившие Гоголя, нашли это сочинение «запечатленным цельностию духа и особенным лирическим взглядом на предмет».

История публикации книги весьма драматична. Она пострадала от цензуры больше, чем любое другое произведение Гоголя. Сначала рукопись находилась у Шевырева, готовившего к печати сочинения Гоголя, оставшиеся после его смерти. Затем - у святителя Филарета, митрополита Московского, который намеревался исправить ее. В 1856 году земляк и приятель Гоголя Осип Максимович Бодянский отправил рукопись в Петербургскую Духовную цензуру. Цензурный комитет нашел, что в книге Гоголя «при множестве прекрасных мыслей встречается немало объяснений обрядов богослужения произвольных и даже неправильных; есть даже выражения, противные учению Православной Церкви. Посему и размышления эти не могут быть одобрены в настоящем их виде».

После вмешательства графа Толстого, назначенного 20 сентября 1856 года обер-прокурором Святейшего Синода, книгу удалось издать, но в исправленном виде: цензуровавший рукопись архимандрит Кирилл исключил несколько мест (до сорока и более строк), прибавил от себя отдельные слова и фразы, заменяя кое-где литературные обороты Гоголя церковнославянскими. В таком виде книга была издана П. А. Кулишом в 1857 году под названием «Размышления о Божественной Литургии» и неоднократно переиздавалась, в том числе иждивением Афонского Русского Пантелеимонова монастыря (1910).

По подлинным рукописям Гоголя книга была впервые издана академиком Н. С. Тихонравовым в 1889 году в четвертом томе 10-го издания Сочинений Гоголя. Рукопись, по которой печатались «Размышления...», не имеет названия; оно дано было Шевыревым.

«Размышления о Божественной Литургии» ныне едва ли не наиболее часто переиздаваемое произведение Гоголя. Одно из зарубежных изданий вышло в Копенгагене в 1991 году с предисловием преосвященного Марка, архиепископа Берлинского и Германского. «Труд Н. В. Гоголя, - говорится в нем, - для нас представляет великую ценность потому, что он исходит не из-под пера профессионального богослова, а простого верующего. Этим гоголевские «Размышления...» будут способствовать современному человеку, не имеющему никакого молитвенно-литургического опыта, не говоря уже о духовном образовании, вникнуть в смысл вечно новой Божественной Литургии. Кто прочтет настоящую книжечку внимательно, тот, мы уверены, сможет почувствовать глубину духовного света, изливающегося непосредственно из Источника Света, из Вечной Премудрости, из Непрестающей Любви, Самой Пресвятой Троицы, которая открывается нам в Божественной Литургии».

О том, что Гоголь успешно справился со своей задачей ознакомления молодых людей со смыслом православного богослужения и очередностью его действий, говорит тот факт, что Императрица мученица Александра Феодоровна в целях объяснения Цесаревичу Алексию обедни читала вместе с ним «Размышления о Божественной Литургии» Гоголя.

http://www.ioannp.ru/publications/173013